— А тебя не убьют⁈ — Во взгляде Карпова читалось одно: ты совсем псих, Бринер?

На это я уже не ответил. Пилот как раз подлетел к первому гиганту — серокожему монстру метра четыре высотой. Он был похож на человека, обросшего полипами и струпьями, рычащего, как медведь.

Я открыл дверь военного АЭ-Роптера и без промедления вскочил на подножку, после чего сразу же спрыгнул вниз.

— ПРИКРОЙТЕ БРИНЕРА!.. — послышался затихающий выкрик Карпова.

Книга 2

Эпизод 18

В полёте я принял образ призрака и приземлился на спину гиганта уже с оружием для Дуо-То.

От удара о тело чудовища меня чуть не отбросило вниз, но я успел вбить один из мечей твари под лопатку. Эктоплазма сработала сразу. Клинок вошёл в спину мутанта, как нож в масло. Второй клинок угодил уже выше, практически в самую уязвимую точку подобных тварей — в шею, между позвонками.

Гигант взревел, извернулся и чуть не сшиб меня лапой.

Я пригнулся. Практически припал к спине гиганта, скользкого и волосатого, обросшего полипами, как грибами, а потом вскочил, выдернул мечи из его тела и вбил их уже ему в ухо. Сразу оба клинка. Ну а затем в дело вступили навыки всех моих четырёх рангов призрака и четырёх рангов гладиатора.

Это была адская смесь.

Биомагия Пути Динамис и эктоплазма Пути Сидарха. Невероятная сила удара и невероятная скорость, плюс невидимость и возможности призрака. Всё сработало вместе. Через минуту первый гигант рухнул на землю замертво, уже обезглавленный. Падая, он обрушил здание местной администрации, залив улицы тёмной слизью из лопнувших полипов и кровью.

Где-то всё ещё слышались крики ужаса. Люди, не успевшие эвакуироваться, видели это страшное зрелище. Кто-то бежал, а кто-то таращился, замерев, как заворожённый. Ну а я появился в облике человека всего на несколько секунд, чтобы чуть передохнуть, а потом снова вошёл в состояние призрака и приступил ко второй твари.

Сейчас не имело смысла осторожничать и приуменьшать на людях свою силу, поэтому я задействовал всё, что мог на этом уровне резерва, а его во мне имелось много — не зря же двадцать две червоточины опустошил и впитал гигантский объём чистого эфира.

Оценив габариты монстра, я разбежался, оттолкнулся от забора и пронёсся по стене ближайшей многоэтажки, по балконам и карнизам — ловкость и скорость во мне зашкаливали. Мутант даже не успел меня заметить, как я оказался за его спиной, а потом запрыгнул на его лопатки.

Меня защищала не только прозрачность, но и эктоплазменные щиты с обеих сторон — они держались рядом энергетической белой аурой и постоянно вращались. Эти же щиты, когда нужно, умели атаковать, отбивая от меня мелких врагов. Они буквально втягивали в себя стрекоз-мутантов, разбрасывая уже чёрный фарш и ошмётки переломанных крыльев.

А стрекозы всё летели на меня, как мотыльки на огонь.

Они оставили всех, кого до этого гоняли по городу, и понеслись на меня одного. В это время я стоял на спине монстра и рубил его толстенную броню клинками. Эктоплазма пробивала гиганта подо мной до самых кишков, мечи внутри его тела удлинялись втрое и кромсали, но мутант был слишком крупным, чтобы сдаться сразу.

Тварь вертелась, пыталась меня сбросить, кровь хлестала из её ран, заливала стены домов, крыши и заборы. Уродливые полипы лопались и выбрасывали снопы чёрной слизи. Стрекозы атаковали меня со всех сторон, а мои щиты с жутким треском продолжали молоть их в фарш.

Творился настоящий хаос!

Всё дрожало, трещало, хрустело и рушилось. Мутант свирепел от боли и таранил всё, что попадалось ему на пути. И неизвестно, сколько бы ещё продолжался бой, если бы на одном из балконов ближайшего дома я не увидел… ребёнка!

Девочку лет пяти, не больше.

Она стояла и в ужасе смотрела, как совсем рядом происходит схватка с мутантами. Просто стояла и смотрела, не в силах пошевелиться. А ведь гигант, с которым я сражался, мог случайно сбить девчонку лапой и раздавить одним ударом.

— Ах ты чёрт… ну какого хрена… — прошептал я, после чего оттолкнулся от спины окровавленного мутанта и перепрыгнул на стену, а затем — на тот балкон.

Затем рывком дёрнул девчонку за шкирку, перехватил и прижал к себе. Наверняка, она даже не поняла, что происходит, потому что я был в состоянии призрака и практически невидим. Выглядело это так, будто малютку вдруг схватила какая-то сила и потащила вниз — на самом деле, это я перескакивал с балкона на балкон.

Обезумевший от боли мутант рванул за мной, ну а я кинулся от него, крепко прижав девчонку к себе, как куклу.

Ребёнок закричал от страха, завизжал и заплакал навзрыд, а я продолжал уносить ноги, подальше от мутанта. Тот бил по земле, круша асфальт и раскидывая припаркованные рядом АЭ-Роптеры. Он со скрежетом сминал их, как картон, и швырял в меня, поэтому пришлось убрать образ призрака, чтобы прикрыть девчонку собственным телом.

Отбежав от бушующего мутанта подальше, я услышал уже человеческие крики — отчаянные женские вопли. Ну а потом увидел, кому они принадлежат.

Один из военных держал женщину, а та рвалась в сторону мутанта.

— ПУСТИТЕ! ТАМ МОЯ ДОЧЬ! МОЯ ДОЧЬ!!!

Перескочив через покорёженные дилижансы, гаубицы и груды переломанного асфальта, я добежал до первого уцелевшего оцепления военных, прямо к женщине.

Она уже не вопила. Обезумевшая от ужаса мать стояла, замерев на месте, задыхаясь от перенесённой потери, а в её глазах стояла отупляющая оторопь. Она не верила, что видит свою дочь целой и невредимой.

Я еле отлепил от себя плачущего ребёнка и молча передал женщине.

И вот её наконец выбило из ступора. Она кинулась обнимать дочь и сама заплакала навзрыд, выдыхая только одно:

— Моя девочка… моя девочка…

В этот момент я заметил вспышку камеры неподалёку. Ну неужели кто-то умудряется ещё и снимать в такие моменты?..

Не теряя больше ни секунды, я снова принял образ призрака и рванул обратно, к недобитому монстру. Тот надвигался на меня, хромая, рыча и тараня здания. Я же пошёл на него, вынимая мечи.

Где-то в небе зависли АЭ-Роптеры военных и, кажется, даже журналистов, но никто больше не вмешивался.

Этот бой был только моим. Я понимал, что сейчас с высоты птичьего полёта меня снимают на камеры ушлые журналисты, но мне было плевать. Главное — уничтожить монстров и спасти людей.

Я снова взял разбег, оттолкнулся и опять пробежался по стене ближайшего здания, перескочил на забор и снова оттолкнулся. В прыжке приготовил клинки, а когда добрался до спины гиганта, то вбил оба меча в его шею. Но этого было мало. В ход пошла биомагия, такая, какой учил меня Лавр. На гладиаторскую мощь я потратил сразу половину резерва.

У мутанта не осталось шансов. Оружие буквально расчленило монстра на две части: голова и часть грудины остались в одной стороне, а остальная туша — в другой. Всё это рухнуло вниз и завалило улицу. Вместе со мной, конечно.

Я выбрался из-под туши монстра, вытащил мечи из его тела и убрал с клинков слой эктоплазмы. Только после этого вогнал оружие в ножны, а потом сосредоточился уже на мелких тварях. Их осталось немного, поэтому хватило двух ударов эктоплазменной волны, чтобы уничтожить мутантов. Их опалило и смяло прямо в воздухе, а потом мёртвая стая завалила город мёртвыми телами.

Всё это случилось на глазах у многих жителей, на глазах у военных артиллерийской группы и штурмовиков в АЭ-Роптерах, зависших в небе. И на глазах нескольких журналистов, посчитавших себя бессмертными. Они променяли собственную безопасность на эксклюзивный репортаж.

Этот бой стал значимым рубежом для всех. Впервые за всё время борьбы с червоточинами были убиты монстры, которые вырвались наружу. Кстати, они не отдали мне чистый эфир после смерти, как это бывало внутри червоточин. Из этого я сделал вывод, что магию я смогу пополнять только внутри.

Когда бой закончился, червоточина снова уснула и заросла крышкой, но внутрь, кроме меня, никто пока не торопился.