Но и это было сейчас для меня не самым главным.

Куда важнее были сами источники и поднятие ранга. Вот, что заботило меня больше всего остального. Военным понадобилось больше двух недель, чтобы проверить точки, указанные на карте, что я дал генерал-лейтенанту Чекалину.

И вот наконец однажды вечером в моём доме раздался звонок.

— Через час будьте готовы, — сообщил секретарь Жан Николаевич и дал отбой.

Он, как всегда, был немногословен.

Я уже понимал, что им от меня нужно, потому что сам этого ждал. Мне пришлось снять наблюдение за соседкой и забрать с собой Абубакара, потому что там, куда я отправлялся, он был нужнее.

Ровно через час, минута в минуту, к заднему двору прибыло такси, а уже через два часа я сидел в кабинете у генерала Чекалина.

Без лишних прелюдий тот подал мне карту с точками местонахождения червоточин. Затем из ящика стола он достал устройство, похожее на дорогие наручные часы известной швейцарской марки. На самом деле это был эхос. С теми же функциями, что и мой студенческий эхос, на котором я мог смотреть расписание занятий, состояние здоровья и прочее. Только это устройство кроме расписания содержало кое-что другое.

— Туда загружена карта, вместе с информацией по каждому объекту, — сказал Чекалин. — Мы проверили все точки в нашей стране, Алексей Петрович. Все двести восемьдесят шесть.

Он смолк, наблюдая за тем, как я закрепляю на запястье новый эхос.

— И что обнаружили? — не выдержал я, посмотрев в его хмурое лицо.

Генерал и сам не сводил с меня глаз.

— Все точки указаны верно. Все до единой. И везде есть спящие червоточины, если не считать те две из них, что ты уже закрыл. А теперь посмотри карту на своём эхосе. Он работает только от твоего отпечатка. Если кто-то другой попытается войти в твой эхос и просмотреть информацию, она уничтожится автоматически.

Я приложил палец с края циферблата.

Тот мигнул зелёным и показал список всего, что хранит это устройство.

Была тут и карта.

Она оказалась максимально подробной, её можно было увеличивать, двигать, делать на ней пометки. Каждая точка червоточины на карте содержала много информации, которую можно было открыть при нажатии: особенности местности, ландшафта, климата, местного населения, грунта, а также диаметр ямы и даже расстояние до ближайших источников воды — все параметры. Было отмечено и то, открывались ли уже эти червоточины, сколько имелось жертв, когда это было и прочее.

Генерал наконец поднялся и добавил:

— А теперь начнём работу.

Это приглашение было для меня долгожданным. Я наконец получил официальный доступ к источникам чистого эфира, а значит, к собственному возвышению.

Мы начали с самых мелких точек на Западе империи. Действовали точно так же, как до этого закрывали червоточину на военном объекте у Чекалина.

Сначала я принимал образ призрака и проникал в червоточину один, затем быстро пробирался по туннелю дальше, поглощал весь эфир, который там был, а затем отправлял Абубакара на разведку. Когда фантом показывал мне местонахождение источника, очередное Сердце Силы, я пробивался к нему и забирал, ну а мои действия провоцировали открытие червоточины.

Затем вступала штурмовая группа Карпова. Ну а потом мы вместе крошили монстров, при этом все мутанты, которых убивали военные, отдавали чистый эфир только мне. Мой магический резерв рос так быстро, что за первые трое суток работы я поднял сразу два ранга, а вместе с ними смог распечатать и новые навыки сидарха.

Ребята Карпова видели, что с каждой новой червоточиной я убиваю монстров всё быстрее, что мой меч становится всё смертоноснее, а сила сидарха проявляется всё заметнее, и сам я получаю всё больше неуязвимости.

Мне оставляли самых сильных и крупных тварей из червоточин, с которыми не смогли бы справиться даже взводом. Я же убивал их один, и для этого мне хватало всего четырёх рангов сидарха.

К тому же, никто не знал, что это были МОИ червоточины, а значит, МОИ монстры. Зато всем было понятно, что Путь Сидарха — действительно мощнейшая магия из всех доступных. На десятой закрытой червоточине я заметил, как на меня смотрят военные командиры, да и сам Чекалин.

Они стали меня опасаться.

Мало ли чего ждать от машины для убийств? Они будто почуяли, что я захожу в червоточины не просто для уничтожения монстров, но и ещё для чего-то.

Сам же я не проявлял слишком большого рвения, чтобы не выглядеть подозрительно, но моя коллекция бусин всё пополнялась: через месяц вместо двух жемчужин на цепочке висело уже пятнадцать. Когда была добыта шестнадцатая, бусины вдруг слились в единую белую жемчужину. Ну а потом, когда я добыл семнадцатую бусину, то и она слилась с остальными.

Теперь на цепочке у меня болталась лишь одна жемчужина. Она выглядела как белый блестящий шарик со световыми вкраплениями. И чем больше источников с ней сливалось, тем больше крапинок появлялось на её боках.

Ещё через неделю внутри неё заключалась сила уже двадцати источников чистого эфира, а по магическому резерву я приблизился к пятому рангу из тринадцати.

Теперь мне были доступны и эктоплазменные живые щиты, и энергетические волны, и проникновение сквозь стекло и землю, а камней и стали я вообще не замечал. В меня можно было легко выстрелить из пулемёта или пушки, но в состоянии призрака тело бы этого даже не заметило.

Вместе с рангами росли возможности и моего фантома.

Абубакар теперь мог общаться со мной на расстоянии мысленно, а ещё он отрастил свои железные когти до приличных размеров и мог покрывать их эктоплазмой. Кот и в размерах увеличился примерно вдвое, его голос стал ещё грубее и теперь напоминал недовольный львиный рык.

Наверняка, Эсфирь расстроится, увидев таким своего хомячка.

Однако размер никак не повлиял на невидимость фантома. Абу научился прятаться настолько хорошо, что его вряд ли заметил бы другой сидарх, если бы он существовал. Но сидархов, кроме меня, на Земле не было. Их буквально уничтожили из страха, и в этом тоже была моя вина. Моя и моего последнего ранга.

Но однажды мне представилась возможность показать обществу, какой силы они лишились по собственной инициативе (хотя лучше бы этой возможности не представлялось). После очередной вылазки, в уже двадцать вторую червоточину, когда мы только вернулись на базу около Изборска, и я уже сидел в кабинете у Чекалина с докладом, вдруг поступил сигнал тревоги.

В городке Панарск с население сто тысяч человек, на юго-западе Империи, проснулась червоточина.

Из неё вырвались мутанты, неожиданно сильные, и уничтожили всю мобильную артиллерию, что защищала город. Часть населения эвакуировать не успели…

— Алексей! — Генерал Чекалин поднялся из-за стола и посмотрел на меня.

Его взгляд однозначно говорил: «Никто, кроме тебя, не справится. Спаси людей».

Я кивнул. Монстры вырвались наружу, а значит, артиллерией их уже не уничтожить — это было давно доказано сотнями жизней военных и гражданских за прошедший год.

Уже через несколько минут наша штурмовая группа была на месте. Для этого задействовали сразу три пространственных коридора и военную авиацию.

Когда мы подлетали к городу, я увидел, что натворили монстры.

Две гигантских твари разрушили уже несколько жилых кварталов и растерзали десятки военных. Вместе с парой чудовищ из червоточины вырвались ещё и мелкие — это были сильно мутированные насекомые, целые стаи крупных сизых стрекоз или чего-то похожего на них. Они носились по городу и набрасывались на людей.

При мысли, что это МОИ монстры, что это Я их создал, во мне всё содрогалось.

— Лети на первого крупного! — крикнул я пилоту.

— Там негде приземлиться! — возразил тот в ответ.

— Мне и не надо!

— Что ты задумал⁈ — заорал на меня командир штурмовиков Карпов.

Я бросил на него быстрый взгляд.

— Атакуйте мелких. Не суйтесь к крупным тварям. Вне червоточин эти мутанты намного сильнее. Они убьют вас.