— Врача! — выкрикнул мужчина, схватив свою спутницу на руки, а потом и сам закашлялся.

Через минуту он лежал мёртвым рядом со своей несостоявшейся Тёмной Госпожой.

А бал любителей чёрного юмора продолжался как ни в чём не бывало. Музыка играла, гости веселились — мрак Эреба полностью завладел этим несчастным дворцом.

Я и Виринея тоже, как и все, продолжали свой танец. Пальцы девушки ещё крепче стиснули мою ладонь, будто лишь одно это позволяло ей держаться и верить в лучшее.

Потом я заметил, что граф Латынин остановился и согнулся, прижав руку к животу. Мужчина с хрипом выдохнул, медленно перевёл дыхание и, весь бледный и мокрый от пота, снова взял жену за руку. Они продолжили танец, хотя Латынину явно поплохело, однако он держался. Бледность кожи постепенно проходила.

А вот другим повезло меньше.

Когда на пол замертво рухнули ещё три пары, одна за другой, Виринея как-то странно на меня посмотрела и виновато улыбнулась, а потом спросила тихо:

— Надеюсь, ты нормально переносишь сильное опьянение?

Не переставая танцевать, я уставился на девушку.

— Опьянение?..

— Выбор был небольшой, Алекс, — тут же заговорила она. — Либо смерть, либо опьянение. Потому что ты выбрал самые ядовитые розы в мире. Я ж говорила, что у тебя плохой вкус. Хорошо, что в этот венок вплели ещё и хвоистую шелковицу для красоты. Вот она-то и нейтрализовала яд, зато у неё есть побочный эффект…

Я не дослушал её, потому что… икнул.

Икнул, мать вашу!

А потом ещё и споткнулся, чуть носом в пол не лёг, но Виринея дёрнула меня назад и удержала на ногах.

— Ничего-ничего, я буду тебя держать, — объявила она тихо и уверенно. — Зато живой останешься. Но выбор букета на свидание я тебе точно никогда не доверю.

Перед глазами так резко поплыло пространство, что я опять споткнулся.

Ну какого чёрта? Как я мог выбрать не тот венок?..

Видя мою злую физиономию, Виринея усмехнулась и добавила:

— Но если бы ты выбрал венок с белыми болотными лилиями, то у нас бы вообще шансов выжить не было. Только отказаться от участия. Так что ты молодец. Хм… но вкуса у тебя всё равно нет. Синие розы, Алекс… это ужасно!

Я хотел съязвить что-то насчёт её синих волос, но смог выдавить только нечленораздельное «на с-с… п-с-м-т-р…». Меня внезапно перестал слушаться язык.

Это действительно было опьянение.

Сильнейшее.

Мне хотелось просто плюхнуться задом на пол и уткнуться лбом себе в колени. Всё ехало вбок, кружилось и вызывало тошноту. Про слабость в ногах и неточность движений я вообще молчу.

Какой теперь из меня был сидарх, когда я даже в дверной проём вряд ли смогу точно попасть?..

Чёртовы некроманты.

Чёртовы балы, чтоб их!

— Хор…хоро… шо-о… — Я всё-таки смог это произнести и уставился на Виринею осоловелыми глазами.

Она, как ни в чём не бывало, пыталась танцевать рядом со мной, а я пытался делать хоть какие-то движения из этой паршивой мазурки, переставлял ноги, поднимал руки и не забывал коситься на балкон, следя за Феофаном.

Не знаю, показалось ли мне спьяну, но мальчик смотрел точно на меня.

Кажется, моё состояние вызвало у него весёлую улыбку. Ну ещё бы. Обхохочешься. Крутой сидарх, потомок имперских царосов и герой новостей, вдруг спотыкается, как последний олух, и еле держится на ногах. Именно такого Избранного все и хотели видеть.

Пока я об этом думал, музыка закончилась.

Виринея тут же схватила меня за руку и, как локомотив, потащила к дивану в углу зала, за столик.

— Нам повезло, что сейчас будет торжественный ужин, — услышал я её тревожный шёпот. — Постараюсь сделать так, чтобы опьянение прошло быстрее.

— С-м… с-м-м-м-м… — Я так и не смог выговорить фразу: «Смотри за Феофаном», поэтому, как только уселся на диван, то сам глянул на балкон, с большим усилием подняв голову.

Мальчик никуда не делся, только спаситель сейчас из меня был никакой.

Я откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза, унимая головокружение и поднимающуюся к глотке волну тошноты. Была у меня в запасе одна медитативная техника сидархов, которая позволяла приходить в себя после ментальных контузий. По большому счёту, сейчас я тоже был контужен, только опьянением, поэтому моя техника должна была сработать. Правда, для этого понадобится хотя бы минут пять-шесть совершенного спокойствия.

— Эй, Алекс… ты как? — услышал я голос Виринеи рядом. — Уже можно снять перчатки. Эй, Алекс. Ты слышишь?

Она быстро стянула с меня перчатки.

Я почувствовал, что она тоже без перчаток, потому что её тёплые пальцы стиснули мою ладонь, погладили по коже, а заодно проверили пульс на запястье.

— Алекс, миленький… выпей ещё, пока не уснул.

Мне показалось, что я ослышался. Чего сделать? Выпить?

Виринея сунула мне в руку ещё один бокал.

— М-м-м… — Я еле разлепил глаза, после чего глянул на бокал и красное вино, которое там плескалось. — Ты из… изде…

И опять у меня не вышло произнести нужную фразу. Хотел сказать «Ты издеваешься?», но выдал лишь невнятный пьяный бубнёж. Хотя Виринея и сама должна была понимать, что нет смысла заливать в меня вино, даже целебное, если я и без того пьян, как скотина.

— Нет, не издеваюсь, — быстро расшифровала моё мычание девушка. — Пей, Бринер. Быстрее. Иначе на следующий танец я потащу тебя на себе. Пока длится ужин, есть шанс, что ты протрезвеешь. Хотя в пьяном виде ты очень забавный.

— Обхо…хо…хо… — Я бросил попытку сказать слово «Обхохочешься». Это было слишком сложно, поэтому просто заткнулся и поставил бокал на стол, чуть не пролив вино на себя.

И тут вдруг девушка вцепилась пальцами мне в предплечье и зашептала в панике:

— А-а-алекс… Алекс, к нам идет хозяйка бала. С ней Феофан! Алекс! Они идут к нашему столику! Ты должен протрезветь! Немедленно! Алекс! Сию секунду!..

Книга 2

Эпизод 28

Как протрезветь за секунду?..

Да никак. Даже если ты маг.

Вот и я не протрезвел — тут без вариантов. И даже если бы к моему столику подошла королева всего мира, то я бы всё равно остался пьяной скотиной.

— Фу-ух!.. — вдруг с облегчением выдохнула Виринея. — Графиня остановилась у другого столика, чтобы поздороваться. Эй, ты слышишь? Бринер! Трезвей быстрее! Не позорь меня, пьянь!

Я бы расхохотался ей в лицо, если бы мог.

Забавно прослыть пьяницей, не выпив ни капли алкоголя.

Зато у меня появилась хотя бы минута, чтобы использовать медитативную технику для освобождения сознания от контузии. И пока я, развалившись на диване и прикрыв глаза, укреплял свой дух и освобождался от воздействия опьянения, Виринея всё это время пыталась заставить меня выпить бокал вина.

— Ну же. Давай, Алекс. Отпей хоть глоточек. Это поможет, обещаю. Ну Алёша… ну миленький…

Она сюсюкалась со мной, как с ребёнком.

Возможно, в бокал Виринея добавила очередную отраву, чтобы я протрезвел. Но на этот раз я решил довериться только себе, а не пить всякую дрянь даже из рук девушки, которая пока ни разу меня не подвела.

Погрузившись в медитативное состояние, я сразу ощутил прилив сил.

Дышать стало легче.

Ещё через несколько секунд прошла тошнота, шум в голове стих…

— Алекс! — Виринея опять вцепилась мне в плечо и затрясла, будто собиралась добавить мне ещё и сотрясение мозгов: — Алекс! Графиня снова идёт к нам! А ты дрыхнешь, как последняя сволочь! Алекс! Ты должен протрезветь, или я зарублю тебя топором!

— Перестань меня трясти, — пробурчал я и наконец открыл глаза.

На меня смотрела Виринея, возмущённая и удивлённая одновременно. Она явно не ожидала, что я смогу произнести фразу аж из трёх слов!

— Ты можешь говорить?.. — Она открыла рот, забыв даже про графиню.

— Ну да. Есть у меня такой недостаток.

Я наконец сел прямо и размял шею рукой с ощущением, что вышел из комы.

Виринея хотела двинуть меня кулаком в плечо, чем нарушила бы все этикеты высшего общества, но всё же сдержалась.